Будем знакомы. Меня зовут Ольга. Мой "живой журнал" это журнал обычного живого человека. Я пишу о том, что меня волнует, чем я живу, что меня интересует. И главная здесь - Я, поэтому это местоимение будет встречаться здесь довольно часто. Я прожила достаточно долгую жизнь, что бы понять: споры не продуктивны, поэтому не спорю, ссоры не экологичны, поэтому не ссорюсь, ругань портит карму, поэтому не ругаюсь, чувство юмора - залог здоровья, а самое главное - нужно относится к себе с достаточной долей самоуважения и, как ни странно - с иронией. Теперь о политике журнала. Во-первых, я почти не пишу под замок, кто хочет - читает,во-вторых - ко мне на почту часто не приходят уведомления о зафрендживании и я я могу вас не заметить, поэтому не поленитесь и отметьтесь, пожалуйста, здесь. Однако, если у вас пустой журнал -отвечать взаимностью не буду, если сплошные перепосты - это не ко мне, если вы, для "привлечения внимания" используете только фотографии голых барышень - увы, тоже не ко мне - предпочитаю, чтобы мое внимание привлекали более изощренными средствами:). А так - милости просим, я люблю гостей и всегда им рада.
P.S.Мне проще общаться на "ты", так что не стесняйтесь, можете смело мне тыкать, а я буду тыкать вам в ответ:)но если для вас принципиально обращение на "вы", предупреждайте, я человек вежливый и учитываю чужие желания.
Большая просьба к тем, кто добавляет меня в друзья - не поленитесь написать несколько строк сюда. Бывает, что мне не приходят сообщения о добавлениях, поэтому я могу вас не заметить.
Валяюсь на диване, читаю. Неожиданно в памяти, даже не могу понять по какому поводу, всплывают строки - Какое, милые, столетье на дворе. Уверена, что никогда не читала стихотворение из которого мой мозг вырвал эти строки,но твердо знаю, что это Борис Пастернак. Роюсь в гугле - точно, я не ошиблась.
Про эти стихи
На тротуарах истолку С стеклом и солнцем пополам, Зимой открою потолку И дам читать сырым углам.
Задекламирует чердак С поклоном рамам и зиме, К карнизам прянет чехарда Чудачеств, бедствий и замет.
Буран не месяц будет месть, Концы, начала заметет. Внезапно вспомню: солнце есть; Увижу: свет давно не тот.
Галчонком глянет Рождество, И разгулявшийся денек Прояснит много из того, Что мне и милой невдомек.
В кашне, ладонью заслонясь, Сквозь фортку крикну детворе: Какое, милые, у нас Тысячелетье на дворе?
Кто тропку к двери проторил, К дыре, засыпанной крупой, Пока я с Байроном курил, Пока я пил с Эдгаром По?
Пока в Дарьял, как к другу, вхож, Как в ад, в цейхгауз и в арсенал, Я жизнь, как Лермонтова дрожь, Как губы в вермут окунал.